— Сказал идущий за лжецом и вором.
— Сказал последовавший за безумцем и убийцей.
Готен-Бау отозвался мгновенно, на автомате, осознавая, что далее этот разговор попросту зайдет в тупик, если его продолжать. Быстрота, с какой сменилось настроение и течение мыслей нолдо его поразила, но не вызвала негатива или раздражения - тот находился в плену и лабильность эмоциональных состояний при таком раскладе вполне себя оправдывала. Ни вина, ни хорошего разговора не получилось - это огорчало, но не настолько, чтобы взять да и сорваться с места, схватив упрямца за грудки и трясти его над поверхностью пола до того самого момента, пока вся эта дурь не вылетит из его так похожей на балрожью голову - головы. Зачем? Про время и понимание он уже думал, про бесполезность доказывать что-то здесь - подумал сейчас. И он и эльф останутся при своем на данный отрезок времени мнении. Глобально смысл был, но не в этом «где» и «когда».
Готмог так же по-хозяйски на этот раз закрыл окно - комната выстудилась быстро, а камин не горел. Пахло морозом и баррикадой, воздвигнутой тем же самым нолдо, который, не далее, как час назад, пригласил его выпить с ним вина. Интересная метаморфоза, верно? Похоже было на то, что Майтимо что-то задумал или проверяет какие-то догадки, а возможно и самого балрога. Например на прочность и самообладание. Что ж, в таком случае проверка прошла быстро - майа не просто не показывал того, что он взбешен или хотя бы разозлен - он и в душе таким не был. Уже много веков все, кому не лень, в основном с Юга, называли и Владыку Севера и его самого, как Эру на душу ляжет, и теперь все эти слова были лишь тем, чем они являлись - пустым бряцанием языка в ротовой полости. Не больше и не меньше. Безусловно, балрог допускал, что и для южан их, северян, слова имели подобный оттенок и смысловую нагрузку, но час назад, когда он принял предложение Маэдроса и вошел к нему в отведенные на время почетного плена покои, Нээрэ верил, что этот эльф чуть более свободен от пелены и предрассудков, чем остальные его сородичи, как по Дому, так и по народности. И ошибся. То ли сказалась иллюзия со-настройки музыкального звучания, то ли просто так сошлись звезды, но сейчас эта разительная перемена, как в словах, так и в нотах, удивляла Готмога. К слову, эльфы - и конкретно этот - знали о Севере лишь то, что придумали сами или то, что так или иначе смогли интерпретировать, увидев, так как только пришли и встречались с темными лишь на поле брани. А на поле брани какую они хотели видеть реакцию? Любовь и обожание в глазах? Конечно, не стоит забывать и поступок Валы - по нему тоже судили северян. Но странны суждения о помрачении одного, из-за которого случилось столько горя и бед, если вы следуете за вторым, чьи помрачения принесли не меньше крови. «А судьи кто…» - еще одна фраза, всплывшая из ниоткуда, но явно в сюда, и балрог улыбнулся ей, соглашаясь с тем, какой прекрасный смысл она несла в столь коротком буквенном составе.
Но все это лирика и риторика, а балрог хотел либо заниматься делами, которые не обязательно при этом должны были ему нравится, либо отдыхать - и вот отдых должен был обязательно приносить удовольствие, иначе чем этот отдых отличается от рутинной работы? А удовольствия ни ему, ни эльфу данный разговор более не приносил. Готен-Бау чуял это по изменившейся музыке и свою совершенно, при этом, не скрывая - если нолдо мог услышать звучание майа, то он его услышал.
Валарауко оторвался от стены, к которой было прислонено его правое плечо, и направился в сторону выхода - не очень спеша, но и не сильно медля:
— Думаю, мое общество тебе более не нужно - о величии пока еще своего народа ты сможешь погрезить и без моего присутствия - я не очень люблю сказки. Особенно, с таким дерьмовым концом. Драться мне тоже с тобой не положено, как бы при этом ты меня на нее не выводил. Более того, я не вижу ни причины, ни импульса для этого - твои слова мне не обидны и не кажутся оскорблениями, как не кажется оскорблением все относительное. Поэтому оставляю тебя на попечительство времени и случая: даст случай - будет время. А будет время - возможно, будет и то, что позволит нам еще раз попробовать поговорить.
На этом Готмог открыл дверь и вышел из комнаты эльфа. Вполне себе вежливо, не молча, не рассмеявшись в лицо. И он абсолютно не гадал о том, выйдет ли нолдо, чтобы сказать еще что-то и попробовать его остановить или нет. Свой ход он сделал, а остальное - дело за остальным.

Подпись автора